X. — Странное дело! У вас получается так, что мысль заглядывает тем дальше и тем неудержимей порывается мыслить до конца, чем плотнее давящий нас гнет и чем ближе мы благодаря ему к неразличимо-сумеречному состоянию. Каковы же, спрашивается, должны быть озарения под г,юбовой доской?!! — Что ж, многие из нас в самые страшные годы привыкли жаловаться: «Живем, как в гробу». Но когда наконец вырвался, когда полнота дыхания стала нормой, а над головой протянулось, без особых угроз и надежд, рыхлое, нудное, заурядное небо, тогда вспомнишь вдруг и ответишь самому себе: «Да ведь была в гробу одна такая щелочка, и сквозь ту щелочку такие распахивались глазам небеса!..» Впрочем, не все, разумеется, столь безумно 'просто, и мы еще вернемся, надеюсь, к этому парадоксу. Я хотел лишь сказать, — но кто этой азбучности теперь не усвоил? — что пребывание вовне давно уже географией (и даже хронологией) не определяется, что оно завоевывается единым (вы назвали его тотальным), постепенно себя изживающим опытом — и, конечно же, не в отдельной искусственнейшей теплице, лелеющей свои салаты за глухими, чуть-чуть потрескавшимися стеклами. Если же опыт рискует затянуться до конца света, а вопросительная его заноза торчит в нас по-прежнему глубоко без движения, мы зато ощущаем вокруг ее острия, как в ответ шевелится холодная сила нашего личного выбора. Поскольку вы, быть может, правы и сменяющиеся горизонты времен, изначально отравленные, с неизбежностью — от загадки к загадке — докатились до этого гнойного тупика, не следует ли — воля наша! — покончить раз навсегда с темной игрой последовательных, горизонтами обозначаемых искусителей?
Гомеостаз—гетеростаз. Маслоу сильно склоняется к положению гетеростаза: образ человека, идущего к все более высоким вершинам личностного роста является неотъемлемой частью его теории. Тем не менее, Маслоу признавал наличие двух категорий мотивации человека: тип Д и тип Б. Очевидно, что дефицитарные мотивы имеют гомеостатическую основу. Следовательно, человек не все время стремится к росту — часть его жизни обязательно включает уменьшение напряжения. Но Маслоу не достиг видного положения в психологии из-за того, как он объяснял Д-мотивы. Другие психологи, особенно те, которые занимались животными, тщательно изучали их, а Маслоу рассматривал Д-мотивы как почти неотъемлемое теоретическое зло, которое следует признавать и учитывать, стремясь к тому, чтобы стать полноценно функционирующим человеком. А этого можно достичь, поднявшись над Д-уровнем функционирования и работая в направлении роста и самореализации. С точки зрения Маслоу, человек сосредоточен на том, чтобы стать тем, чем позволяет стать его потенциал. Основная мысль его теории состоит в том, что человек поднимается над теми мотивами, которые образуют связь с остальным животным миром, и ищет личного совершенствования. Такая концепция личности не может существовать без прочной основы в виде положения гетеростаза. Познаваемость—непознаваемость. В своих трудах Маслоу безоговорочно изображает людей как объекты научного исследования, которые нельзя изучить традиционными методами. В этом смысле люди непознаваемы. Таким образом, чтобы приблизиться к более глубокому пониманию природы человека, нам надо либо выйти за условные пределы науки, либо сформировать новую структуру психологии, чтобы объединить субъективные, интуитивные концепции, подходящие к природе предмета. Подобно Олпорту, Маслоу чувствовал, что изучение личности должно предпочитать идеографические методы, а не методы, относящиеся к пониманию всеобщих законов. Ортодоксальный подход, который изучает людей по частям, нужно заменить таким подходом, где людям позволено демонстрировать свой субъективный опыт в холистической манере. Маслоу весьма критично оценивал ученых, которые придерживались бесполезного и неплодотворного подхода к изучению поведения человека. В частности, он резко критиковал психологию и методы ее преподавания, потому что видел в ней: «Зубрежку. Методы. Точное исполнение. Нагромождение крошечных фактиков, имеющих мало общего с тем, что могло бы заинтересовать студентов в психологии» (Maslow, 1956, р. 229). Как «духовный отец» гуманистического движения, Маслоу стремился к радикально другой психологии — такой, которая обратилась бы непосредственно к образу человечества. Мы вынуждены прийти к такому заключению, потому что человек, в понимании Маслоу, просто непознаваем в традиционной сфере психологической науки. Таким образом возникло движение третьей силы. Эмпирическая валидизация концепций гуманистической теории
B. Сексуальное влечение (изолирующий динамизм, характеризующийся объективным сексуальным интересом к другому человеку). Персонификации Одна из важнейших концепций созданной Салливаном теории личности — это понятие персонификаций (personifications). В течение всей своей жизни, начиная с младенчества, мы строим мысленные образы самих себя и других людей. Эти мысленные образы, называемые персонификациями, могут быть как адекватными, так и искаженными нашими потребностями и тревогой. Первоначально сформировавшиеся в изолированной межличностной ситуации, персонификации в дальнейшем закрепляются в качестве стереотипов и начинают влиять на отношение к другим людям, искажая их реальные образы. Салливан (1953b) описал три вида персонификаций, которые развиваются в период младенчества: мать-плохая, мать-хорошая и Я. Кроме этого, некоторые дети формируют персонификацию идола (воображаемого товарища). Мать-хорошая, мать-плохая Первый из формируемых любым человеком мысленных образов — это персонификация мать-плохая (bad-mother personification). Персонификация мать-плохая рождается из младенческого опыта, связанного с «плохим соском» — соском, который не удовлетворяет потребность в пище. Не имеет значения, сосок ли это материнской груди или соска, надетая на рожок, из которого мать, отец или няня кормят ребенка. Персонификация мать-плохая является недифференцированной, поскольку включает всех людей, которые ухаживают за ребенком. Она является не точным образом «настоящей» матери, а лишь неясным представлением ребенка о том, что его неправильно кормят. Персонификация мать-хорошая (good mother) основана на материнской ласке и поддержке, представлении о «хорошем соске», приносящем удовлетворение. Мать-хорошая возникает после формирования персонификации мать-плохая. Эти две персонификации, одна из которых основана на восприятии младенцем тревожной и агрессивной матери, а другая — спокойной и ласковой матери, складываются в комплексную персонификацию, состоящую из противоположных качеств, проецируемых на одного и того же человека. Однако пока младенец не овладел речью, эти два противоположных образа матери могут спокойно сосуществовать друг с другом. Персонификации Я Персонификации Я (me) формируются у ребенка в результате межличностного общения, после того как создан образ матери. В период младенчества ребенок приобретает три вида персонификаций Я (я-плохой, я-хороший, не-я), каждая из которых связана с развитием понятия о себе или своем теле. Персонификация я-плохой является следствием наказаний и неодобрения, которые младенец получает от матери. Возникающая в результате тревога достаточно сильна, чтобы младенец понял, что поступил нехорошо, но не настолько серьезна, чтобы стать причиной диссоциации или селективного игнорирования. Так же как и другие персонификации, я-плохой вырисовывается из межличностных ситуаций. Так, младенец может понять, что он поступил неправильно, только с помощью другого человека. Как правило, этим человеком является мать-плохая. Персонификация я-хороший является результатом переживаний младенца, связанных с одобрением и поощрением. Когда младенец получает от матери ласку, он чувствует, что он хороший. Такой опыт снижает уровень тревоги и создает персонификацию я-хороший.
