Английское слово "стресс" означает: давление, нажим, напряжение. Стресс - это болезнь, которую испытывают все, а коль скоро так, то это уже не болезнь, а характерная черта самочувствия людей XX века. Первооткрывателем стресса называют Ганса Селье, биолога с мировым именем, который является создателем и первым директором Международного института стресса. 59 Всякое переутомление - это стресс. Для организма неважно, чем оно вызвано: удачей или неудачей. Организм реагирует стереотипно, одинаковыми биохимическими изменениями, "назначение которых,- как пишет Селье, - справиться с возросшими требованиями к человеческой машине". Наивно полагать, что в прошлом было "золотое", бесстрессовое время. Тогда тоже были и удары, и подарки судьбы. Но именно XX век сделал напряжение системой и повседневностью. "Человеческая машина" не выдерживает это напряжение и начинает давать сбои, а то и вовсе ломается. Ганс Селье-пишет: " С точки зрения стрессовой реакции не имеет значения, приятна или неприятна ситуация, с которой мы столкнулись. Имеет значение лишь интенсивность потребности в перестройке или адаптации. Мать, которой сообщили о гибели в бою ее единственного сына, испытывает страшное душевное потрясение. Если много лет спустя окажется, что сообщение было ложным, и сын неожиданно войдет в комнату целым и невредимым, она почувствует сильнейшую радость. Специфические результаты двух событий - горе и радость - совершенно различны, даже противоположны, но их стрессовое действие - может быть одинаковым" /из книги Г.Селье, "Когда стресс не приносит горя", М.,1992./. Приведенный пример показывает, что и главный теоретик этого явления не считает стресс чистым приобретением XX века, как к примеру СПИД, Такая ситуация могла случиться и в XV и в IX веке. Рассказывают, что отец французского драматурга Пьера Бомарше умер, гомерически смеясь над проделками Фигаро, когда сын-автор пьесы "Женитьба Фигаро" читал ему свое произведение. Врачи отмечают учащение сердечных приступов у ярых болельщиков в дни матчей. Но, наверное, также чувствовали себя зрители древних ристалищ, К сожалению, во все времена примеров заболеваний и Смертей от горестных известий было гораздо больше.
Когда работы Фрейда стали более доступными, критика усилилась. В 1933 году фашисты, раздраженные его откровенным обсуждением сексуальных вопросов, сожгли груду книг Фрейда в Берлине. Фрейд прокомментировал это событие: «Какого прогресса мы достигли! В Средние века они сожгли бы меня, в наши дни довольствуются сжиганием моих книг» (Jones, 1957). «Нет никого, кто, подобно мне, вызывал бы в воображении людей такое количество несчастий от этих полуусмиренных демонов, обитающих в душе человека, искал бы путей, чтобы сразиться с ними, и мог рассчитывать остаться невредимым в этой борьбе» (Freud, 1905 b). Беспрестанно вовлекаемый в споры по поводу обоснованности и утилитарности его теории, он продолжал писать. Последняя книга Фрейда «Очерки по психоанализу» (1940) начинается с прямого предупреждения критикам: «Учение психоанализа основано на многочисленных наблюдениях и опытах, и только тот, кто повторяет эти наблюдения применительно к себе и к другим, имеет возможность прийти к собственному заключению о нем». Последние годы жизни Фрейда были трудны. С 1923 года он был болен, страдая от рака в области рта и челюстей. Он испытывал почти непрерывную боль и перенес в общей сложности 33 операции, чтобы остановить течение болезни. Когда в 1938 году немцы захватили Австрию и угроза нависла над жизнью его дочери Анны, Фрейд уехал в Лондон. Он умер там год спустя. К несчастью, первый биограф Фрейда, Эрнст Джонс, к тому же его близкий личный друг, составил слишком краткий отчет о его жизни, оставляя написание более подробной версии последующим поколениям (Gay, 1988). Иные осуждали Фрейда за вероятную любовную связь с сестрой его жены (O'Brien, 1991), отсутствие профессиональной честности (Masson, 1984) и вопиющее игнорирование конфиденциальности, связанное с психоанализом (Goleman, 1990; Hamilton, 1991). Его также обвиняли в возможном искажении некоторых самых известных случаев из его медицинской практики (Decker, 1991) и даже в том, что он был «ложным пророком одурманенного мира» (Thornton, 1984). Только непреходящая важность трудов Фрейда дает повод к публикациям этих нападок. Об истинной значимости Фрейда можно судить, не только оценивая его поступки и неоднозначно трактуя аспекты теории психоанализа, но и в большей мере по количеству его идей, которые стали неотъемлемым наследием западной культуры. Мы все в долгу перед Фрейдом за то, что он частично приоткрыл мир человека, который управляется тем, что находится ниже уровня осознанности. Идейные предшественники Мышление Фрейда явилось творческим синтезом его приверженности философскому мировоззрению, его воспитания в духе научной точности и собственного контакта с бессознательным. Философия Будучи еще студентом Венского университета, Фрейд находился под влиянием немецкого поэта-романтика Клеменса Брентано и там же познакомился с идеями Фридриха Ницше (Godde, 1991 а). Ницше полагал, например, что нравственные убеждения являются результатом интернализованной агрессии. Фрейд с этим соглашался (Roazen, 1991). Идеи Фрейда также близки идеям Артура Шопенгауэра (Arthur Schopenhauer). Они частично совпадали во взглядах на волю, важность сексуальности в детерминации человеческого поведения, преобладание эмоций над разумом и первостепенное значение подавления, то есть неприятия того, что испытывает индивидуум.
В непосредственной связи с высоким развитием именно нервно-мозговой системы стоит факт относительно высокого и сложного развития психических способностей человека. Он способен не только ощущать, воспринимать, запоминать. Если и нельзя утверждать, что естественному человеку [доступно] строить сколько-нибудь общие понятия и мыслить в собственном смысле слова, то во всяком случае зачаточных способностей к построению конкретных представлений и умозаключений за ним отрицать уже нельзя. Он способен, далее, переживать многообразные эмоции, способен чувствовать и в тех или иных пределах ставить себе цели2. 1 Современная физиология не видит различия между рефлексами и инстинктами. Ср.: Павлов И. П. Рефлекс цели; его же: Рефлекс свободы (та и др[угая| статьи. См. в сб.: Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности животных. М.—П., Госуд. издательство, 1923, см. с. 204, 208 и ел. В дальнейшем ссылки на работы акад. Павлова делаются по только что указанному сборнику. 2 Здесь мы употребляем термины и понятия психологии. Нам придется делать это неоднократно и ниже. Ввиду этого считаем необходимым отметить следующее Наука о психических явлениях или психология в обычном ее понимании, ввиду невозможности объективно наблюдать эти явления, опирается, как на основной, на метод интроспекции. Этот метод по самому существу своему ставит результаты исследования в глубокую зависимость от субъективных свойств исследователя и, не поддаваясь объективному контролю, делает их расплывчатыми, неопределенными и спорными. Отсюда — печальное состояние малой успешности исследований, которое мы наблюдаем в обычной, т. е. субъективной психологии и которое открыто признается самими психологами (ср., например, Simmel G. Soziologie [Berlin, 1908]). < ... >
