Учение суфиев и ортодоксальный Коран Когда говорят «ислам», речь идет о поверхностной экзотерической религиозной практике, в то время как суфизм сосредоточивает на духовных основах ислама и тонких эзотерических истинах. Рассказ о встрече учителя суфизма и обычного человека, считающего себя очень благочестивым, иллюстрирует эту разницу. «Однажды пришел к учителю Байазиду человек и сказал: «Я постился и молился тридцать лет, и нет у меня той духовной радости, о которой ты говоришь». «Если бы ты постился и молился триста лет, ты все равно не познал бы эту радость», — был ответ мудреца. «Почему так?» — спросил человек. «Твой эгоизм — это завеса между тобой и Богом». «Скажи, как же мне излечиться?» «Есть одно средство, но ты не сможешь его применить», — сказал Байазид. Тогда люди, окружавшие учителя, стали просить, чтобы он рассказал, в чем лечение. Через некоторое время Байазид заговорил: «Иди к ближайшему цирюльнику и пусть он обреет твою голову. Сними с себя всю одежду, только чресла оставь прикрытыми. Возьми суму, наполни ее орехами и повесь себе на шею. Пойди на рынок и кричи там: „Каждый, кто даст мне по шее, получит орех!“ Затем пойди в суд и делай там то же самое». «Я не могу этого сделать, — сказал человек. — Посоветуй мне какое-нибудь другое средство».
Основной постулат гласит, что поведение определяется тем, как люди прогнозируют будущие события. Иначе говоря, все поведение человека (мысли и поступки) направлено на прогноз событий. Постулат также подразумевает, что Келли интересует человек как таковой, а не какие-то отдельные аспекты его поведения (например, межгрупповые отношения). Выражение «процессы личности» предполагает, что человек — это организм, находящийся в развитии, а не инертная субстанция, на которую влияют бессознательные импульсы или побуждают к действию раздражители окружения (вспомните «ослиную» точку зрения Келли на мотивацию человека). Келли уподобляет человека исследователю и считает, что люди управляются своими конструктами, ориентированными на будущее. Основной постулат Келли также показывает, что его система лежит в пределах психологии и диапазон ее применимости ограничен пониманием поведения человека. Выражение «проложенные каналы» означает, что поведение относительно стабильно во времени и ситуациях. Келли полагал, что люди действуют в пределах сети тропинок или каналов, а не беспокоятся о не поддающейся прогнозированию пустоте (Kelly, 1955). Иначе говоря, люди прокладывают или направляют свои процессы к предупреждению будущего. Слово «каналы» синонимично слову конструкты, а упоминание личности выдвигает на первый план индивидуальность интерпретации явлений. Относительно последних Келли отмечал, что каждый человек прокладывает и характерным способом использует разные каналы (конструкты), а также что выбор определенного канала определяет его психические процессы (Kelly, 1955). И наконец, выражение «прогнозирует события» отражает прогностические и мотивационные черты, присущие когнитивной теории. Подобно ученому, человек пытается объяснить действительность, чтобы научиться предвосхищать события, влияющие на его жизнь. Именно это соображение объясняет направленность деятельности в теории Келли. Согласно ей, люди смотрят на настоящее так, чтобы предвидеть будущее с помощью уникальной системы своих личностных конструктов. Выводы из основного постулата Одиннадцать выводов, которые можно сделать из основного постулата, служат для разработки теории личностных конструктов Келли. Далее мы обсудим важнейшие из них.
— Что ж, к рассказу мы сейчас вернемся, да только, — не так уж далеки вы от истины, — рассказывать тут, собственно, нечего. Но можно ли хотя бы надеяться, что в результате станет яснее — а поэтому и безобидней — приманка? Увы!.. Ведь не ради такой прозрачности пустился я в тягостные отступления, вызывающие во мне самом чувство растущей несообразности и головокружительный привкус тошноты! Мало, что ли, у нас свидетельств о Сталине? Недостает ли еще каких уточнений? Но, скажем, был или не был он агентом охранки (крайне сомнительно), умертвил Горького или нет (вполне вероятно), — освещения это уже не прибавит, а тьмы за очевидностью не шелохнет: ни разглядеть получше чудовище, ни, тем более, его одомашнить ответ, разумеется, нам не поможет. Что же в той темноте? Человекозверь? На сей счет, в связи с польской «кампанией» 1939 года, Гитлер так отзывался о своем недавнем союзнике (которого, впрочем, ставил высоко): «Даже если у него в руке револьвер, а противник вооружен лишь ножом, он дождется, пока тот уснет; это — Голиаф, опасающийся Давида. Лютость дикого зверя сочетается в нем с малодушной низостью человека» *. * Согласно записи Германа Раушнинга, в марте 1944 года Гитлер делился этими мыслями с румынским диктатором Антонеску.
