X. — ...Так и вы, боюсь, — хотя на суеверия, должно быть, не падки и на ногах, кажется, еще держитесь твердо, — так и вы, и, пожалуй, все ваше «у нас», уклоняясь от темы, избегая поставленного нужным сфинксом вопроса, забредаете по бездорожью в какие-то развалины, где перед ненужным страшилищем теряетесь в никому не нужных догадках. — Нужны кому-либо наши догадки или нет, о том мы поговорим особо. Но спорить не стану: искушение уподобить Сталина несусветному Вию действительно велико; правда, как и сама эта не-сусветица, оно вряд ли поддается объяснению. Дело, я думаю, не только в разительном наружном сходстве двух фигур и даже не столько в их двусмысленной, до конца не выясненной связи с землей. Вы ведь, надеюсь, заметили, что стихия, из которой Вий вылез, которая таким его и создала, на поверхности, там, где проявить себя надо, ему буквально в тягость: если движется он, тяжело оступаясь, это потому, что ноги и руки его засыпаны землей, и если он собственной волей не в силах поднять свои веки-отростки, это, должно быть, не из-за их непомерной длины, а оттого, что они землей примагничены. Вспомните же теперь, — никаких натяжек здесь не понадобится, — что, взращенный «со товарищи» перегнойным подпольем, с ними вынесенный оттуда наружу не каким-то «сознательным пролетариатом», а разгулом деревенской и вчера еще почвенной страны, выбравшийся мало-помалу на самый твердокаменный верх, где, отсеяв ненужных, он оставил вблизи только тех, кто, если надо поддержит и, если потребуется, откроет ему глаза, Сталин в крутом движении отряхнул-таки с себя чернозем, когда по-вурдалачьи разделался с обременяющим его крестьянством, и, казалось, на винтиках и шестернях от земли ушел окончательно, угодив наконец под стеклянный колпак Мавзолея, — но стихия могильная его не забыла, протянула спустя малый срок чьи-то руки и у стен векового Кремля дала блудному сыну приют в своем лоне, откуда и вызывают его по делу оживающие среди мерзости запустения мертвецы...
Келли в течение трех лет учился в Университете Френдз, а потом один год в Парк-колледже, где получил степень бакалавра по физике и математике в 1926 году. Сначала он думал сделать карьеру в качестве инженера-механика, но, отчасти под влиянием межуниверситетских дискуссий, обратился к социальным проблемам. Келли вспоминал, что его первый курс по психологии был скучным и неубедительным. Лектор уделял много времени обсуждению теорий научения, но Келли это не заинтересовало. После колледжа Келли учился в Университете Канзаса, изучая педагогическую социологию и трудовые отношения. Он написал диссертацию, основанную на исследовании способов проведения свободного времени среди рабочих Канзас-сити, и получил степень магистра в 1928 году. Затем он переехал в Миннеаполис, где вел класс по развитию речи для Ассоциации американских банкиров и класс по американизации для будущих граждан Америки. Затем он работал в колледже для подростков в Шелдоне, штат Айова, где встретился со своей будущей женой Глэдис Томпсон, преподавательницей той же школы. Они поженились в 1931 году. В 1929 году Келли начал вести научную работу в Эдинбургском университете в Шотландии. Там в 1930 году он стал бакалавром в области образования. Под руководством сэра Годфри Томсона, выдающегося статистика и педагога, он написал диссертацию по проблемам прогноза успешности в преподавании. В том же году он возвратился в Соединенные Штаты в Государственный университет Айовы в качестве претендента на докторскую степень по психологии. В 1931 году Келли получил степень доктора. Его диссертация была посвящена изучению общих факторов при расстройствах речи и чтения. Келли начал свою академическую карьеру как преподаватель физиологической психологии в Форт-Хейском колледже штата Канзас. Затем, в середине Beликой депрессии, он решил, что ему следует «заниматься чем-то еще, кроме преподавания физиологической психологии» (Kelly, 1969, р. 48). Он стал заниматься клинической психологией, даже не будучи формально подготовленным в области эмоциональных проблем. В течение 13-летнего пребывания в Форт-Хейсе (1931-1943) Келли разработал программу передвижных психологических клиник в Канзасе. Он со своими студентами много разъезжал, оказывая необходимую психологическую помощь в системе государственных школ народного образования. На основе этого опыта родились многочисленные идеи, которые позже были включены в его теоретические формулировки. В этот период Келли отошел от фрейдовского подхода к терапии. Его клинический опыт подсказывал, что люди на Среднем Западе больше страдают от продолжительной засухи, пыльных бурь и экономических трудностей, чем от сил либидо. Во время второй мировой войны Келли в качестве психолога подразделения морской авиации возглавлял программу по обучению местных гражданских летчиков. Он также работал в авиационном отделении Бюро медицины и морской хирургии, где оставался до 1945 года. В этом году он был назначен помощником профессора в Университет Мэриленда.
Goleman, D., & Davidson, R. (1979). Consciousness: Brain states of awareness and mysticism. New York: Harper & Row. Govinda, A. (1960). Foundations ofTibetan mysticism. New York: Weiser. Hanh, Thich Nhat. (1976). The miracle of mindfulness. Boston: Beacon Press. Hanh, Thich Nhat. (1987). Being peace. Berkeley, СA: Parallax Press. Hanh, Thich Nhat. (1988). The heart of understanding. Berkeley, CA: Parallax Press. Hanh, Thich Nhat. (1992). Touching peace. Berkeley, CA: Parallax Press. Hanh, Thich Nhat. (1993). The blossoming of a lotus. Boston: Beacon Press. Hanh, Thich Nhat. (1996). Cultivating the mind of love. Berkeley, СA: Parallax Press. Hanh, Thich Nhat. (1998). The heart of the Buddha's teaching. Berkeley, CA: Parallax Press. Hirai, T. (1989). Zen meditation and psychotherapy. New York: Japan Publications.