Miller, G. A., Galanter, E.. & Pribram, C. (1960). Plans and the structure of behavior. New York: Henry Holt. Moreno, J. (1972). Psychodrama (Vol. 1) (4th ed.). Boston: Beacon House. Mumford, L. (1967). The myth of the machine. London: Seeker & Warburg. Neisser, U. (1967). Cognitive psychology. New York: Appleton-Century-Crofts. Neisser, U. (1976 a). Cognition and reality. San Francisco: Freeman. Neisser, U. (1976 b). General, academic, and artificial intelligence. In: L. B. Resnick (Ed.), The nature of intelligence. Hillsdale, NJ: Lawrence Erlbaum. Neisser, U. (1990). Gibson's revolution. Contemporary Psychology, 35, 749-750. Newell, A., Shaw, J. C., & Simon, H. (1958). Elements of a theory of human problem solving. Psychological Review, 65, 151-166. Newell, A., & Simon, Н. (1961). The simulation of human thought. In: W. Dennis (Ed.), Current trends in psychological theory. Pittsburgh: University of Pittsburgh Press. Newell, A., & Simon, H. (1972). Human problem solving. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall.
Конституциональные черты—черты, сформированные окружающей средой. Согласно Кеттелу, исходные черты можно разделить на два подтипа — в зависимости от их источника. Конституциональные черты развиваются из биологических и физиологических данных индивидуума. Например, выздоровление от пристрастия к кокаину может быть причиной внезапной раздражительности, подавленности и беспокойства. Кеттел мог бы утверждать, что подобное поведение является следствием изменений физиологии человека и, таким образом, отражает конституциональные исходные черты. Черты, сформированные окружающей средой, наоборот, обусловлены влияниями в социальном и физическом окружении. Эти черты отражают характеристики и стили поведения, усвоенные в процессе научения, и формируют модель, запечатленную в личности ее окружением. Поэтому человек, выросший на ферме Среднего Запада, ведет себя не так, как человек, который провел жизнь в городских трущобах. Способность, темперамент и динамические черты. Исходные черты, в свою очередь, могут быть классифицированы в терминах модальности, посредством которой они выражаются. Способности как черты определяют умения человека и его эффективность в достижении желаемой цели. Интеллект, музыкальные способности, зрительно-моторная координация — вот некоторые примеры способностей. Черты темперамента относятся к другим эмоциональным и стилистическим качествам поведения. Например, люди могут работать над каким-то заданием либо быстро, либо медленно; они могут реагировать на какой-то кризис спокойно или истерично. Кеттел рассматривает черты темперамента как конституциональные исходные черты, определяющие эмоциональность человека. Наконец, динамические черты отражают мотивационные элементы поведения человека. Это черты, активирующие и направляющие субъекта к конкретным целям. Так, например, личность может быть охарактеризована как амбициозная, стремящаяся к власти или заинтересованная в приобретении материальных благ. Общие черты—уникальные черты. Как и Олпорт, Кеттел (Cattell, 1965) убежден в том, что имеет смысл классифицировать черты на общие и уникальные. Общая черта — это такая черта, которая присутствует в различной степени у всех представителей одной и той же культуры. Например, самооценка, интеллект и интроверсия относятся к общим чертам. И напротив, уникальные черты — это такие черты, которые имеются лишь у немногих или вообще у кого-то одного. Кеттел предполагает, что уникальные черты особенно часто проявляются в сферах интересов и установок. Например, Салли — единственный человек, собравший коллекцию сообщений о детской смертности в Швеции и Канаде в 1930 году. Очень немногие люди, если такие вообще найдутся, разделили бы этот интерес. Практически все исследования Кеттела посвящены общим чертам, но признание им уникальных черт дает возможность подчеркнуть значение неповторимой индивидуальности людей. Он также полагает, что сама по себе организация общих черт в личности всегда уникальна. Однако нам не следует преувеличивать значение признания Кеттелом уникальности комбинации черт у каждого конкретного человека. В действительности его намного больше интересовали общие принципы поведения, чем личность конкретного индивидуума.
2. Христианская модель экзегезы (начиная с III и IV вв. н.э.). В христианстве мы имеем схему отношений между познанием и заботой о себе; эта схема заключается, во-первых, в постоянном обращении от истинности текста к самопознанию, во-вторых, в интерпретации метода толкования как способа самопознания и, наконец, в позиции цели, которой является самоотречение.
