Козакевич, возможно, права, обвиняя меня в известной двусмысленности практических выводов из философии реализма и философских метатеорий вообще. Причиной тому — важный вопрос, который определенно не сводится к простой беззаботности или неточности с моей стороны. Тут замешан, я думаю, никак не меньше чем вопрос о соотношении, которое должно бы существовать между философией и другими науками. Хотя я выступал с этой темой в статье, посланной в Мрагово и печатаемой где-то в этом ежегоднике, может быть, полезно дать здесь некоторые дополнительные акценты. На самом общем уровне отношение философии к другим наукам лучше всего схвачено в локковском образе «подсобника», «занятого ...неторопливой расчисткой почвы и уборкой сора на пути к знанию». Временами философия может играть и более творческую, «майевтическую» роль в прояснении понятий, способствующем научному продвижению. Однако мы должны оставаться очень подозрительными к любым философским попыткам издавать законы для науки, средствами философской аргументации предписывающие природе, на что она должна быть похожа или как ее надо изучать. Гегелевы дедукции насчет солнечной системы — хорошо известный пример, и в стране, которая превратила спекулятивную «Философию природы» Энгельса в Диамат, этот пункт не нуждается в дальнейшем разъяснении.
Фрейд вспоминал, что в детстве он часто мечтал стать генералом или министром. Однако, поскольку он был евреем, почти любая профессиональная карьера была для него закрыта, за исключением медицины и юриспруденции — так сильны были тогда антисемитские настроения. Фрейд выбрал медицину без особого желания. Он поступил на медицинский факультет Венского университета в 1873 году. Во время учебы он испытал на себе влияние знаменитого психолога Эрнста Брюкке. Брюкке выдвигал идею о том, что живые организмы представляют собой динамические энергетические системы, подчиняющиеся законам физической вселенной. Фрейд воспринял эти идеи со всей серьезностью, и позднее они получили свое развитие в его взглядах на динамику психического функционирования (Sulloway, 1979). Честолюбие толкало Фрейда к совершению какого-нибудь открытия, которое принесло бы ему известность уже в студенческие годы. Он внес свой вклад в науку благодаря описанию новых свойств нервных клеток у золотых рыбок, а также подтверждению существования яичек у самцов угря. Однако наиболее важное его открытие состояло в том, что при лечении многих заболеваний может быть использован кокаин. Он сам употреблял кокаин без каких-либо отрицательных последствий и пророчил этому веществу роль едва ли не панацеи, не говоря уже о его эффективности в качестве обезболивающего (Byck, 1974). Позднее, когда стало известно о существовании наркотической зависимости от кокаина, энтузиазм Фрейда пошел на убыль (Ellenberger, 1970). После получения медицинской степени в 1881 году Фрейд занял должность в Институте анатомии мозга и проводил сравнительные исследования мозга взрослого человека и плода. Его никогда не влекла практическая медицина, однако вскоре он оставил свою должность и стал практиковать приватно как невропатолог, преимущественно по той причине, что научная работа низко оплачивалась, а атмосфера антисемитизма не давала возможности продвижения по службе. Ко всему прочему, Фрейд влюбился и был вынужден осознать, что если он когда-нибудь вступит в брак, ему нужна будет хорошо оплачиваемая работа. 1885 год ознаменовался критическим поворотом в карьере Фрейда. Он получил исследовательскую стипендию, которая дала ему возможность поехать в Париж и в течение четырех месяцев стажироваться у Жана Шарко, одного из наиболее выдающихся неврологов того времени. Шарко изучал причины и лечение истерии — психического расстройства, проявлявшегося во множестве разнообразных соматических проблем. У пациентов, страдавших истерией, наблюдались такие симптомы, как паралич конечностей, слепота и глухота. Шарко, используя внушение в гипнотическом состоянии, мог как индуцировать, так и устранять многие из этих истерических симптомов. Хотя позднее Фрейд отвергал применение гипноза в качестве терапевтического метода, лекции Шарко и его клинические демонстрации произвели на него сильное впечатление. За время короткого пребывания в знаменитом госпитале Сальпетриер в Париже Фрейд из невролога стал психопатологом (Steele, 1982). В 1886 году Фрейд женился на Марте Бернайс, с которой они прожили вместе более половины века. У них родились три дочери и три сына. Младшая дочь, Анна, последовала по стопам отца и со временем заняла лидирующее положение в психоаналитическом направлении как детский психоаналитик. В 80-е годы Фрейд начал сотрудничать с Иозефом Брейером, одним из наиболее известных венских врачей. Брейер к тому времени достиг определенного успеха в лечении пациентов с истерией благодаря применению метода свободных рассказов больных о своих симптомах. Брейер и Фрейд предприняли совместное исследование психологических причин истерии и методов терапии этого заболевания. Их работа завершилась публикацией книги «Исследования истерии» (1895), в которой они пришли к выводу о том, что причиной появления истерических симптомов являются подавленные воспоминания о травматических событиях. Дату этой знаменательной публикации иногда связывают с основанием психоанализа, однако наиболее творческий период в жизни Фрейда был еще впереди. Личные и профессиональные отношения между Фрейдом и Брейером резко прервались примерно в то же время, когда была опубликована книга «Исследования истерии». Причины, по которым коллеги внезапно стали непримиримыми врагами, до сих пор не вполне ясны. Биограф Фрейда Эрнест Джонс утверждает, что Брейер категорически не соглашался с Фрейдом по вопросу о роли сексуальности в этиологии истерии, и это предопределило разрыв (Jones, 1953). Другой исследователь (Steele, 1982) предполагает, что Брейер выступил в роли «отцовской фигуры» для более молодого Фрейда и его устранение было просто предначертано самим ходом развития отношений вследствие эдипова комплекса у Фрейда. Каковы бы ни были причины, эти два человека никогда снова не встретились как друзья.
Подход к психологии женщины, центрированный на отношениях (relational approach) В контексте центрированного на отношениях подхода к структуре психологии женщины Миллер исследовала три основные темы: культурная среда, отношения и пути личностного роста. Культурная среда Разрабатывая свою модель, Миллер уделила особое внимание тому, каким образом на жизнь женщины влияет культурная среда. В патриархальном обществе женщины, как правило, вынуждены приспосабливаться к неравным и в основном невзаимным отношениям. Они страдают, чувствуя себя неспособными влиять на сколько-либо важные события личной и общественной жизни. Особенно это касается представительниц малочисленных культурных и этнических групп, которые вдобавок подвержены расовой дискриминации, притеснениям на почве сексуальной ориентации, социально-экономического положения и возраста. Стараясь глубже вникнуть в психологию женщины и описать особенности развития психики, мы начали свою работу с исследований в группе, состоящей в основном из белых, гетеросексуальных, образованных представительниц среднего класса. Но поскольку наши исследования охватили лишь одну группу, мы отдаем себе отчет в том, что их результаты нельзя рассматривать как истину в последней инстанции. Для окончательного прояснения вопроса мы продолжили исследования среди лесбиянок и цветных женщин и пришли к следующему выводу: у женщин, принадлежащих к меньшинствам, в процессе жизни развиваются качества, отличные от тех, какими обладают белые, привилегированные, гетеросексуальные женщины. В связи с этим хотим подчеркнуть, что источником личностного роста могут служить и различия между людьми. Однако в нашем обществе роль этих различий явно недооценивается: обычно они организованы по иерархическому принципу и характеризуются такими понятиями, как «нормальный» и «желательный» или «инакомыслящий» и «нежелательный». В результате вместо того, чтобы приносить пользу и способствовать личностному росту, различия становятся причиной страха перед отношениями, недоверия людей друг к другу и их отчуждения друг от друга. Как пишет Александра Каплан, те, кто принадлежит к большинству, часто «оставляют за собой право определять, какие сходства между людьми являются основополагающими и каким образом можно лучше узнать людей... Люди понятны только там, где они вписываются в условную иерархию ценностей, определяемую доминирующей культурой» (1991, р. 6). На самом же деле глубокое понимание различий между людьми — это один из лучших путей к развитию человеческой личности и межличностных отношений. «Увидеть сходство с другим человеком помогает взаимная эмпатия (mutual empathy). Однако очень важно оценивать и различия. Понимание, принятие одного человека другим, несмотря на различия между ними, является воистину прекрасным средством для улучшения качества взаимоотношений и помогает каждому из людей ощутить свою значимость. Развитие происходит благодаря тому, что, пытаясь понять тебя, я расширяю свое сознание и утверждаю в себе нечто новое» (Jordan, 1986, р. 89). Центрированная на отношениях модель Стоуна подчеркивает тот факт, что общение с людьми играет ведущую роль в жизни женщины, а уединение и изоляция являются основной причиной страданий. Мы полностью разделяем эту точку зрения и полагаем, что психологическое развитие женщины происходит именно через ее отношения с людьми. Отношения (relationships)
